Екатерина фурцева биография личная жизнь. Биография фурцевой екатерины алексеевны. Продвижение по карьерной лестнице
Екатерина
Алексеевна ФУРЦЕВА (24.11(07.12).1910 - 24.10.1974)
Член
Президиума
ЦК КПСС с 29.06.1957 г. по 31.10.1961 г.
Кандидат в члены Президиума
ЦК КПСС с 27.02.1956 г. по 29.06.1957 г.
1-й секретарь Московского горкома КПСС
с 29.03.1954 г. по 30.06.1957 г.
Секретарь ЦК КПСС с 27.02.1956
г. по 04.05.1960 г.
Министр культуры СССР с 04.05.1960 г. по 24.10.1974 г.
Член ЦК КПСС в 1956-74 гг. (кандидат в члены
ЦК в 1952-56 гг.)
*
* *
Родилась
24 ноября 1910 г. в г. Вышнем Волочке Тверской губернии в семье
рабочего-металлиста. Отец - Алексей Фурцев - погиб в Первую мировую
войну на Петроградском фронте. Мать - Матрёна Николаевна
(1890-1972) - 30 лет работала на ткацкой фабрике, была необразованной,
не умела расписаться, но являлась депутатом городского Совета.
В комсомол
Екатерина Фурцева была принята раньше необходимого возраста. В 1925 г. закончила семилетку,
после чего поступила в школу фабрично-заводского ученичества (ФЗУ),
где получила профессию ткачихи. С 1928 г. работала ткачихой на фабрике
"Большевичка" в Вышнем Волочке. В 1929 г. оказалась в
числе 500 комсомольских активистов из промышленных областей, которые
по решению ЦК ВЛКСМ направили для оказания помощи комсомольским
организациям Центрально-Чернозёмной области. Попала в Курскую область,
где возглавила Корневский райком ВЛКСМ. Оттуда переведена в Крым.
Была секретарём Феодосийского горкома комсомола, заведующей орготделом
и членом бюро Крымского обкома комсомола. Часто ездила в Коктебель,
где была база первых советских планеристов. Там познакомилась с
будущим конструктором космических кораблей С.П.Королёвым. Увлеклась
планерным спортом. 
Была хорошей пловчихой. Обком партии рекомендовал
её на Высшие академические курсы Аэрофлота, списки слушателей которых
утверждало Оргбюро ЦК ВКП(б). После трёх лет учёбы под Ленинградом
была направлена в Саратовский авиационный техникум помощником начальника
политотдела по комсомолу. Вышла замуж за своего начальника, инструктора
лётного звена Петра
Ивановича Биткова. В 1936 г. его перевели в Политуправление Аэрофлота
в Москву. Ей предложили вакантную должность инструктора отдела студенческой
молодёжи ЦК ВЛКСМ. Перед зачислением с ней беседовал Генеральный
секретарь ЦК ВЛКСМ А.В.Косарев. Этим обстоятельством Фурцева очень
гордилась, подчёркивала в разговорах, что несколько раз докладывала
ему о своей работе. После его ареста разоблачала как "врага
народа", требовала суровой расправы.
По комсомольской путёвке,
не имея аттестата зрелости, поступила в Московский институт тонкой
химической технологии им. М.В.Ломоносова, который окончила в 1941
г. с дипломом инженера-химика. Училась весьма посредственно, зато
преуспевала в общественной деятельности. Поступила в аспирантуру,
была секретарём парткома института. В 1942 г. с родившейся дочерью
была покинута мужем, ушедшим в первый день войны на фронт и вскоре
письмом уведомившим, что у него теперь другая семья. Её, ожидавшую
ребёнка, вместе с институтом эвакуировали в Куйбышев. Работала там
инструктором горкома партии. В августе 1942 г. вернулась в Москву.
В ноябре того же года была избрана секретарём Фрунзенского райкома
ВКП(б) г. Москвы. Жила в маленькой комнате с ребёнком, матерью-пенсинеркой
и братом, то и дело попадавшим в пьяные истории. Обедать обычно
ходила в столовую Дома учёных, что напротив райкома. Там познакомилась
с директором Дома - актрисой Художественного театра и гражданской
женой М.Горького Марией Андреевой. От неё - азы элегантности, 
хорошего
тона и... партийного пыла. Наставником Фурцевой был первый секретарь
Фрунзенского райкома Пётр Богуславский. Он любил её, но был женат,
всё, что знал и умел, вкладывал в неё и продвигал второго секретаря
на первый план. В конце 40-х годов был репрессирован.
В райкоме
познакомилась с Николаем Павловичем Фирюбиным, ставшим впоследствии заместителем
министра иностранных дел СССР и её мужем. Н.П.Фирюбин имел жену
и двоих детей. На развод подал в 1951 г., когда ушёл с партийной
работы в Моссовет.
Их тайные встречи породили множество домыслов. Все в ЦК партии, начиная от
секретарш и заканчивая секретарями ЦК, обсуждали безрассудные поездки Фурцевой к
Фирюбину.
Внешне она вела себя непозволительно. При каждом удобном случае летела к нему
в Прагу, потом в Белград, куда его перевели послом. Все это было на глазах у
всех, но она не собиралась скрываться. Ему это явно льстило. Они даже не
заметили, как плавно их страсть переросла в игру под названием "Ромео и
Джульетта". Фирюбин искал повод разорвать прежний брак, грозился от всего отречься, но Фурцева. его ни о чем не просила, ничего не требовала и, может быть, поэтому чем-то
притягивала.
Читала написанные для неё сотрудниками райкома доклады
неграмотно, перевирала слова, путала ударения. Начала заучивать
тексты наизусть, репетировала перед зеркалом, как когда-то заучивала
роли в школьном драмкружке. Память у неё была цепкая, выступления
получалисьэмоциональные, артистические, а главное, без бумажки,
что было тогда в диковинку. В 1948 г. окончила заочно Высшую Партийную
Школу при ЦК ВКП(б). 21.01.1949 г. в Большом театре на торжественном
заседании, посвящённой 25-й годовщине со дня смерти В.И.Ленина,
Н.М.Шверник представил её Сталину. Ему она понравилась. В январе
1950 г. выступила с докладом на собрании партийного актива Фрунзенского
района, проведённого в связи с постановлением ЦК ВКП(б) "О
недостатках в работе тов. Попова Г.М.", снятого с постов первого
секретаря МК и МГК ВКП(б). 
Яростно обличала вчерашнего своего "талантливого
руководителя и наставника". Избранный вместо него Н.С.Хрущёв
принял участие в работе Фрунзенской районной партийной конференции,
где познакомился с Е.А.Фурцевой. У них возникла взаимная симпатия.
В 1950 г. Хрущёв выдвинул её вторым секретарём МГК ВКП(б). Сферой
её деятельности стали идеология, культура и наука, а также административные
органы столицы. При ней началось строительство Театра им. Моссовета,
Театра оперетты, реконструкция Театра им. Вл. Маяковского, появились
новые кинотеатры. Когда возникло "ленинградское дело",
провела чистку от ленинградцев крупнейших вузов Москвы. Из аспирантуры
Московского государственного педагогического института была отчислена
М.А.Литвинова, жена Н.А.Вознесенского. Спустя два дня были уволены
директор пединститута, заведующий кафедрой советской литературы
и даже заведующая канцелярией, которые принимали на учёбу жену "врага
народа". Освобождён секретарь партбюро института, принимавший
у неё партийные взносы, ему не дали защитить подготовленную диссертацию.
Потом наступил черёд просто знакомых М.А.Литвиновой. Их набралось
11 человек: преподавателей, аспирантов.
Почувствовав власть,
Фурцева стала резкой, не терпящей возражений. Во время возникновения
дела "врачей-убийц" организовала его пропагандистское
обеспечение, давала поручения проводить митинги, собрания, публиковать
гневные отклики трудящихся. 15.01.1953 г. докладывала Н.С.Хрущёву
о требованиях трудовых коллективов: "...этих людоедов, потерявших
всякий человеческий облик, бросить надо в расплавленный металл..."
Согласно народной молве, с Н.С.Хрущёвым её связывали близкие отношения.
С
29.03.1954 г. первый секретарь МГК КПСС. При И.В.Сталине руководитель
Московского обкома одновременно возглавлял и Московский горком партии.
Н.С.Хрущёв подчинил столичную парторганизацию непосредственно ЦК
КПСС. Е.А.Фурцева стала его человеком. Поддержала в записке в ЦК
КПСС и Совет Министров СССР предложение академика А.Н.Бакулева и
кардиохирурга Б.В.Петровского о строительстве крупных медицинских
центров в Москве. Под её контролем началась разработка генерального
плана строительства клиники на 2500 коек для 2-го Медицинского института
и клинического городка для Академии медицинских наук СССР. Памятник
Юрию Долгорукому, стадион в Лужниках, цирк на Проспекте Вернадского
и ещё десять цирков по стране; строительство Музыкального детского
театра Натальи Сац, хореографического училища Большого театра, картинной
галереи на Крымском валу, библиотеки иностранной литературы, хранилища
Библиотеки им.Ленина в Химках и т.д. Всё это было сделано, благодаря
ей.
В
1956-60 гг. секретарь ЦК КПСС. Была высокой и стройной, очень
привлекательной, постоянно следила за собой, каждый день делала
гимнастику, играла в теннис, бегала. Одевалась с большим вкусом,
в этом ей помогала художница Надя Ходасевич-Леже, вдова Фернана
Леже. Она познакомилась с ней в 1961 г. и Леже ввела её в круг и
французской интеллигенции, и французской компартии...
Среди записей дочери
Фурцевой тех дней есть такая: "Её впечатления нельзя ни с чем сравнить. Она влюбилась во Францию и
смеялась, что просто не может отступить от русской традиции
- поклоняться всему
французскому. Надя подсказала ей, где одеваться. У мамы теперь появились вещи от
Ланвена, да и духи "Арпеж" очень ей подходят".
Некоторые модели делал
ей Вячеслав Зайцев. Светлые медового цвета волосы закалывала в мягкий
пучок. Полотняные костюмы подчёркивали синеву глаз. Вечером 07.11.1955
г., когда Президиум ЦК КПСС устроил первый большой приём в Кремле,
пришла в бальном платье и вальсировала с К.Е.Ворошиловым, А.И.Микояном,
М.Г.Первухиным. Только один Н.С.Хрущёв не дал увлечь себя на танцевальную
площадку. Подруги детства вспоминали её "серебристый смех",
партийные коллеги за глаза звали Мальвиной - за миловидность, ухоженность
и "правильность".
Обожала черносмородиновый напиток, изготовлявшийся для
неё в спеццехе Московского завода фруктовых вод. Подчинённые подготовили
для неё кандидатскую диссертацию на тему партийного руководства
министерствами. Уже была близка защита, но случилось непредвиденное:
тема потеряла актуальность в связи с ликвидацией министерств, вместо
которых были созданы совнархозы. 
На ХХ съезде КПСС (февраль 1956
г.) выступила в прениях первой. Манера выступления была нетрадиционной:
оратор почти не заглядывала в написанный заранее текст. Создавалась
полная иллюзия экспромта. В 1957 г. ввела в практику работы МГК проведение
в Лужниках или в Колонном зале Дома Союзов многолюдных митингов
трудящихся, посвящённых возвращению Н.С.Хрущёва из зарубежных поездок.
Накануне открытия в Москве Всемирного фестиваля молодёжи и студентов
(1957 г.) говорила на аппаратном совещании: "Есть слухи, что
завезут инфекционные заболевания, начали проводить прививку. В то
же время было четыре случая каких-то уколов совершено в магазинах,
когда девушка стояла в очереди за продуктами, подходит человек,
в руку делает укол. Пострадавшие находятся в больнице, состояние
их хорошее. Это делается врагами, чтобы создать панику вместо торжества...
Главное, что мы должны учитывать, это - мы недооцениваем советских
людей, их патриотизм. Зимой приезжала делегация американцев, среди
делегатов был один корреспондент-разведчик. 
Идут по Москве и видят,
что пьяный идёт навстречу в спецовке, сейчас же корреспондент его
сфотографировал, поинтересовался, кто он такой, обратился к нему
на ломаном русском языке, "где работаете, сколько зарабатываете,
вид не очень приличный, плохо, наверное, живёте". На это рабочий
ответил: "Живу я очень хорошо, у меня жена, семья, все обеспечены,
даже на водку деньги остаются, пойдёмте ко мне в гости, я вас угощу".
Тогда американец смутился. Когда наши представители пошли к этому
рабочему узнать, кто он и где живёт, оказалось, что он простой слесарь-ремонтник,
живёт на 8 метрах в полуподвальном помещении с семьёй в пять человек.
После этого мы дали ему квартиру. Человек в пьяном виде так мог
отпарировать. Наши люди безусловно честные, более патриотичны, чем
другие нации".
Во время июньского (1957 г.) внутрипартийного
кризиса в Президиуме ЦК КПСС выступила на стороне фактически смещённого
Н.С.Хрущёва, способствовав тем самым его победе над сторонниками
сталинской линии. По свидетельству Д.Т.Шепилова, на сторону Н.С.Хрущёва
стала не сразу: "...Фурцева до этого ко мне бегала: что у нас
делается, всё разваливается, всё гибнет. И когда приходила, то шептала:
давайте отойдём! Подслушивают, закройте чем-нибудь телефон. А накануне
заседания, за два дня, приходит бледная, возбуждённая Фурцева и,
видимо, зная, что Хрущёв уже обо всём осведомлён, говорит: я пришла
вас предупредить, что если будет обсуждаться этот вопрос и вы позволите
себе сказать, о чём мы с вами говорили, мы вас сотрём в лагерную
пыль". Вместе
с маршалом Г.К.Жуковым Фурцева входила в комиссию по делам реабилитации
военнопленных, вместе с ним же занималась проектом строительства
мемориала у Поклонной горы.
В 1960 г. в составе высокой правительственной
делегации вместе с Ворошиловым и Козловым Фурцева облетела всю Индию
и Непал. Побывав на выставке Святослава Рериха, Екатерина Алексевна
пригласила художника в СССР с первой выставкой.
В том же
1960 г.
в телефонном разговоре с А.Б.Аристовым
критически отозвалась о Н.С.Хрущёве, которому стало известно содержание
их беседы. Разгневанный Н.С.Хрущёв на следующем Пленуме ЦК освободил
её от должности секретаря ЦК КПСС. Входила в состав группы, которую
возглавлял Н.Г.Игнатов, конкурировавший с Ф.Р.Козловым за первенство.
Ф.Р.Козлов убедил Н.С.Хрущёва не включать членов группы Н.Г.Игнатова
в состав Президиума ЦК КПСС. Как вспоминал А.И.Микоян, он поддержал
это предложение, хотя ему было жаль Е.А.Фурцеву:"Но невозможно
было её
отделить: она была целиком и с ними".
С 1960 г.
по 1974 г. министр культуры СССР. На XXII съезде КПСС (октябрь 1961
г.) М.Шолохов сказал о ней, что писатели давно мечтали о таком министре:
"Всем взяла наша дорогая Екатерина Алексеевна: и дело своё
отлично поставила, потому что знает и любит его, и внешностью обаятельна,
и в обхождении с деятелями культуры то же самое обаятельна".
Однако дальше изящно и остроумно дезавуировал основные положения
её выступления и особенно призыв к молодым писателям поехать на
стройки коммунизма. На этом съезде Фурцева не была избрана секретарём
ЦК. Членом ЦК осталась. Вернувшись домой, вскрыла себе вены. Потеряла
много крови, прибывшие врачи застали её в тяжёлом состоянии, но
спасли. Не явилась на заключительное заседание съезда.
На следующий день на заседании расширенного состава ЦК партии, 
членом которого
Фурцева оставалась, он, криво посмеиваясь, объяснил членам партии, что у Екатерины Алексеевны -
банальный климакс и не стоит на это обращать внимание. Фурцевой аккуратно эти слова
передали. Она закусила губу и поняла: второй раз женские игры в компании,
которая играет только в мужские, не проходят. И замкнулась в себе.
Была представлена
для вывода из состава ЦК КПСС в опросном порядке. В последний момент
Н.С.Хрущёв передумал и не дал хода проекту подготовленного документа.
04.03.1962 г. была вызвана на заседание Президиума ЦК. По словам
Н.А.Мухитдинова, тоже вызванного в Кремль, рыдала, стоя в конце
длинного стола: "От Фурцевой требовали объяснений, почему не
явилась на заключительное заседание съезда. От волнения и слёз она
еле говорила, и ей предложили сесть. Вызвали и её мужа Н.П.Фирюбина,
заместителя министра иностранных дел, избранного на этом съезде
кандидатом в члены ЦК. Оказалось, он тоже не присутствовал на заключительном
заседении съезда. Никита Сергеевич крепко ругал его. Напомнив прежние
ошибки, он сказал: "Как партийный работник в прошлом, как муж,
вы должны были проявить волю, ум - не только самому явиться на съезд,
но и предотвратить позорные действия жены". Он извинялся, выражал
раскаяние". В тот же день на Пленуме ЦК КПСС Н.С.Хрущёв проинформировал
членов ЦК о состоявшемся разговоре с Е.А.Фурцевой: "Она пользовалась
большим уважением, возглавляла столичную парторганизацию, входила
в состав Президиума и Секретариата ЦК, в 
последнее время являлась
министром культуры Союза. Но после организационного Пленума проявила
безволие только из-за того, что не избрана членом Президиума, нанесла
себе телесные подтверждения. На Президиуме её резко критиковали.
Она признала свои ошибки, обещала сделать выводы". Н.С.Хрущёв
предложил ограничиться этими мерами.
Фурцева организовывала встречи
творческой интеллигенции с Президиумом ЦК КПСС. В последние годы
жизни пристрастилась к спиртному. В семье начались нелады, часто
ссорилась с мужем. Любила париться в бане, ходила туда с двумя подругами-инженерами.
Сами готовили веники, в бане пили водку, пиво под вяленую рыбу.
По словам певицы Л.Г.Зыкиной, на правительственных приёмах и банкетах
она наливала Е.А.Фурцевой в рюмку воду вместо водки, чтобы она не
спивалась. КПК при ЦК КПСС объявил ей выговор за использование служебного
положения в корыстных целях: за символическую цену для личной дачи
приобрела строительные материалы, выделенные на реконструкцию Большого
театра. Дачу отобрали, 25 тыс. рублей, которые Е.А.Фурцева лично
внесла на строительство, ей возвратили.
На 70-летие Н.С.Хрущёва
(апрель 1964 г.) подарила ему одну из трёх существовавших полных
коллекций всех марок, выпущенных в СССР, точную стоимость которой
не могут назвать даже знатоки филателии. Коллекция осталась в его
семье. Подарила знаменитую картину К.Малевича "Чёрный квадрат"
американскому ценителю искусства Арманду Хаммеру. С
Хаммером она дружила. Как-то она сказала: "У нас сорок два
Рембрандта, и ни одного Гойи". И А.Хаммер привёз ей картину
Гойи. Только Фурцевой Москва обязана тем, что целую неделю здесь
была "Мона Лиза" Леонардо да Винчи. 
Екатерина Алексеевна
договорилась с французским послом, чтобы великую картину задержали
по пути из Японии в Париж. Добилась, чтобы военные сделали для неё
уникальную капсулу. Риск был безумный, но "Мона Лиза"
явила Москве свой загадочный лик. Международный конкурс Чайковского
- её победа. А то, что Ван Клиберн получил первое место - особая.
Потому что не полагалось иностранцу побеждать в Москве. Но Фурцева
уже понимала: престиж конкурса создаётся компетентностью и независимостью
оценок. Возобновление Международного Московского кинофестиваля,
Международный конкурс артистов балета... При ней гастроли артистов
- нащих за рубежом и зарубежных у нас - перестали быть редкостью,
стали чем-то постоянным и едва ли не обыденным.
И. А. Антонова, директор Музея изобразительных искусств им.
А.С. Пушкина, много работавшая с Фурцевой, вспоминает: "У неё была страсть к
масштабным проектам. Вывезти шедевры Эрмитажа, Третьяковки, Русского и
Пушкинского музеев в Японию без страховки под личную ответственность - она умела
рисковать..."
Владимир Баскаков, заместитель министра
культуры,
вспоминал:
"...Настроение у Фурцевой менялось быстро, стоило сменить круг общения. Общение,
которое было её работой, было и её ежедневной радостью. Снимая "Войну и мир",
потом получившую "Оскара", Сергей Бондарчук обошёл художественный совет студии,
получив "добро" на выбранных им актеров у министра. И, напротив, Фурцева закрыла
для Ролана Быкова роль Пушкина, собственное восприятие было для неё аргументом.
Но она поддавалась убеждению, особенно, если разговор шёл наедине. К людям
искусства относилась с пиететом, хотя и верила в возможность партийного
руководства ими. У неё были свои пристрастия - Бондарчук, Ефремов, Рихтер и,
конечно, Плисецкая".
У неё на даче в Переделкине собиралось интересное общество: близкая подруга Вера
Марецкая - Екатерина Алексеевна умела дружить, подруги у нее сохранялись
на долгие годы, - близкие друзья писатель Константин Симонов, актер Ростислав
Плятт, режиссёр Юрий Завадский. Екатерина Алексеевна ездила в отпуск на Валдай.
Там она жила не в санатории, а, прихватив палатку и лодку, устраивалась
на природе, у озера, и часами удила рыбу, ухой из которой потом угощался весь
санаторий.
Писатель М.Шолохов
называл её отличным министром. Композитор М.Таривердиев был иного
мнения: "Человек трогательной безграмотности в области культуры".
По его словам, не отличала симфоническую поэму от оперы. Г.Вишневская
вспоминает её как "запойную пьяницу", которая "ни
черта не смыслит". Также лучшим министром её называла балерина
Майя Плисецкая. На похоронах Фурцевой она сказала: "Будут другие,
но такой - никогда!" 
Немало Екатерина
Алексеевна помогала советским деятелям
культуры. Например, Святослава Рихтера не пускали на похороны матери
в Германию (сложность была в том, что мать уехала с отступающими
немцами). Фурцева добилась разрешения. Сыну скульптора Льва Кербеля
добывала дефицитнейшее лекарство. Квартиры для Юрия Любимова она
же добилась. Да и знаменитый Театр на Таганке был построен по её
записке всесильному Суслову.
Дочь Фурцевой вспоминала, что в
доме была крамольная книга А.Солженицына "Архипелаг ГУЛАГ",
и Екатерина Алексеевна не запретила дочери прочесть её, понимая,
разумеется, что книга попадёт в руки половины однокурсников Светланы.
Что не мешало ей пенять Ростроповичу, зачем поселил у себя на даче
автора книги. Тот только отшучивался: "Не всякий может похвастаться,
что у него в дворниках лауреат Нобелевской премии!". Фурцева,
конечно, понимала, что многого не знает. Говорят,что когда ей передавали
чьё-то мнение, она первым делом интересовалась: а он специалист?
Около неё, как пишут, всегда были седовласые старички - профессора
и доценты,которым она доверяла, с которыми советовалась.
За
границей Е.А.Фурцеву ценили выше, чем дома. Бельгийская королева
подарила Екатерине Алексеевне свою фотографию с надписью "Екатерине
от Елизаветы". Именно на приглашение Фурцевой откликнулся Марк
Шагал - приехал наконец в СССР и передал Пушкинскому музею 75 своих
литографий. Была подругой знаменитой певицы Марии Каллас. В неё
был влюблён директор театра "Ла Скала" Антонио Гирингелли,
что обернулось возможностью для наших певцов проходить стажировку
на знаменитой сцене. Людмила Лонго, референт Гирингелли, написала
Фурцевой письмо: "
Уважаемая Екатерина Алексеевна! Доктор Гирингелли попросил меня быть
посредником между ним и Вами. Он давно мечтал заказать Ваш портрет. Он собирал
Ваши фотографии и поручал различным художникам написать по ним портрет. И всё
ему не нравилось. Только теперь, как ему кажется, что-то получилось. Он хотел бы
поднести этот портрет Вам по случаю приезда Скалы в Москву, в память о
многолетнем сотрудничестве, о дружеских отношениях и о той любви и симпатии,
которую он всегда испытывал к Вам. Но очень боится, как бы Вы на него не
рассердились за смелость, и поэтому поручил мне попытаться выяснить Ваше
отношение..."
Депутат Верховного Совета СССР 3-5, 7-8
созывов. В 1962 г. её не выдвинули кандидатом в депутаты Верховного
Совета СССР. Должность министра всегда была "депутатская".
В 1966 г. выдвинули снова. Награждена четырьмя орденами Ленина,
двумя другими орденами, медалями.
Последние два года Фурцева была одна. В её доме почти никто не бывал, у
Фирюбина был роман на стороне, и она об этом знала...
Скончалась 24 октября 1974 г. от сердечной
недостаточности. По неофициальной версии, приняла цианистый калий
после возвращения с банкета в честь юбилея Малого театра. Дочь отрицает,
что Е.А.Фурцева покончила самоубийством с помощью цианистого калия:
"У меня есть официальное свидетельство врачей, где сказано,
что смерть была вызвана сердечной недостаточностью". Никакой
достоверной информацией об отравлении она не располагает. Похоронена
на Новодевичьем кладбище в Москве.
Через неделю после смерти
Е.А.Фурцевой её муж Н.П.Фирюбин, с которым она прожила вместе 20
лет, женился на другой женщине.
Первый муж - Пётр Иванович Битков
- из донских казаков. Познакомился с Фурцевой в 1930 г. в Ленинградском
институте гражданского воздушного флота. Поженились студентами.
Официально не расписывались. До брака с Е.А.Фурцевой был женат,
в Ленинграде у него росла дочка. После возвращения в 1942 г. жены
и дочери из эвакуации навестил супругу и сказал, что он встретил
другую женщину,
которую полюбил. Находился на фронте до конца войны.
Был красив, пользовался женским вниманием. Изредка навещал дочь.
Когда она стала взрослой и у неё появилась своя дочь, приходил познакомиться
с внучкой. После смерти Е.А.Фурцевой говорил, что всегда любил только
её. Пережил её на несколько дней. Умер от инсульта.
Второй муж
- Николай Павлович Фирюбин
(04.04.1908-12.02.1983). Начинал
каменотёсом. В 1954 г. Е.А.Фурцева вышла за него замуж. Оставил
прежнюю жену с двумя детьми - Ритой и Николаем. В 1954-55 гг. Чрезвычайный
и Полномочный Посол СССР в Чехословакии, в 1955-57 гг. - в Югославии,
в 1957-83 гг. - заместитель Министра иностранных дел СССР. Был видным,
интересным мужчиной, многие женщины им увлекались. Чернявый, бровастый,
получил прозвище "парикмахер". Матери Е.А.Фурцевой он
не нравился. По словам С.П.Фурцевой, дочери Е.А.Фурцевой, бабушка
и её настраивала против него. Будучи секретарём Московского горкома
партии, жил на Госдаче в Ильичёве, слыл капризным и избалованным.
Легко увлекался женщинами, по отзывам близко знавших его людей,
"никогда ничем не умел дорожить". Очень трудно старился,
не совсем тактично любил повторять: "Плохо быть дедушкой, но
ещё хуже быть мужем бабушки". По воспоминаниям 1-го заместителя
министра культуры СССР В.Ф.Кухарского, был человеком мелким и завистливым:
"Его глодало лидерство жены в семье, ощущение комплекса своей
вторичности. Сидя с Екатериной Алексеевной в театре или на концерте,
он постоянно зло бубнил нечто непотребное. 
И, чтобы смягчить отношения
с коллегами, в которые Фирюбин любил вмешиваться, Фурцева, к сожалению,
с ним соглашалась, а доставалось нам". После смерти своей второй
жены оставаться в квартире, где она умерла, Фирюбин не мог. Вскоре
переселился к старшему сыну на проспект Вернадского. Затем снова
женился. Всё связанное с Е.А.Фурцевой отстранил от себя, несмотря
на то, что прожил с ней 20 лет. Общих детей у них не было. Сын Николай
от первого брака был переводчиком в Швейцарии, остался там насовсем,
руководил собственной фирмой. Дочь Рита окончила МАИ, но полученная
профессия её не увлекла, работала корреспондентом на радио. По словам
С.П.Фурцевой, "была очень активной женщиной, постоянно искала
себе пьедестал". Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.
Дочь - Светлана Петровна
Фурцева
(1942-2005) - родилась в г.Куйбышеве в эвакуации. По её
словам, все 11 лет совместной жизни с её отцом П.И.Битковым мать
хотела родить, но не получалось. Перед самой войной, на тридцать
втором году жизни, она забеременела. Отец с началом войны ушёл на
фронт: "Мама осталась одна, время, сами понимаете, какое было,
и она не решилась рожать. Написала бабушке, которая осталась в Вышнем
Волочке и всегда имела в семье право решающего голоса. Она и сказала
маме: "Ну как это так! Столько лет ждали. Что уж, одного
ребёнка не воспитаем?" И приехала в Москву. 
Так с нами до конца
своих дней и осталась." Через четыре месяца из эвакуации мать
с бабушкой возвратились в Москву. Поскольку отец порвал с матерью,она записала Светлану на свою фамилию. Жили вместе с семьёй маминого
брата: "Я его так и называла: папа Серёжа". Окончила музыкальную
школу. В 12 лет впервые побывала с матерью за границей, в Англии.
К 20 годам побывала во многих странах Европы и Азии. Поступила в
Московский государственный институт международных отношений (МГИМО).
На первом курсе, не достигнув 18 лет, вышла замуж за Олега Козлова,
сына члена Президиума
ЦК КПСС Ф.Р.Козлова. По её словам, понравилась матери Олега во время
совместной поездки в Индию. Родила дочь, когда ей не было и 20 лет.
Сама весила 46 кг, дочь - 5 кг. Жила с мужем у его родителей. Перевелась
на факультет журналистики МГУ им. М.В.Ломоносова, на редакторское
отделение. После его окончания мать устроила её в редакцию теленовостей
Агентства печати "Новости" (АПН). Редакция работала в
основном с зарубежными телекомпаниями. В АПН проработала 3 года.
По настоянию матери поступила в аспирантуру МГУ, защитила кандидатскую
диссертацию. Развелась с О.Ф.Козловым. Вышла замуж во второй раз
за Игоря, сотрудника АПН, у которого до неё была семья и дочь. Работала в Институте
истории искусств, в секторе массовой коммуникации. Провела там 14
лет. Два дня присутствовала на работе, остальные занималась наукой
дома. После смерти второго мужа (в 1995 г.) перешла на должность
заместителя директора ВНИИ повышения квалификации работников культуры
по административным вопросам. Живёт на даче на Николиной Горе,которая,
по словам Л.Я.Брежневой, племянницы Л.И.Брежнева, свела её мать
в могилу: "Отец мой, помню, посетивший новую дачу министра
культуры, только руками развёл: "Ну и хоромы Катька отстроила!
Как бы они ей боком не вышли! Дочка у неё, как мои, ненасытная".
И вышли. Этой дачей в конце концов заинтересовались органы ОБХСС
и КГБ". Возглавляла Фонд развития русской культуры им. Е.А.Фурцевой.
Умерла 9 октября 2005 г. в Москве.
Внучка Е.А.Фурцевой, дочь её дочери Светланы
от брака с Олегом Козловым - Марина Олеговна Фурцева
(р.1963).
Мать отца, А.К.Козлова, не пожелала, чтобы внучку
назвали Екатериной,
как того хотела Е.А.Фурцева. "Если бы родился мальчик, ты ведь
не назвала бы его Фролом?" - сказала она невестке, имея в виду
своего мужа. Е.А.Фурцева настояла, чтобы у Марины была её фамилия:
"Она ей поможет". Марина с пяти лет училась в хореографическом
училище Большого театра, хотя туда принимали с семи лет. У неё нашли
столько многообещающих способностей, что специально под неё создали
ещё один класс. Училась на "отлично", ездила с училищем
за границу. Директор училища Софья Головкина опекала девочку, жила
с ней в одном номере. Стоило бабушке утратить высокий пост, как
Марину сразу же перевели с классического отделения на народное,
а затем и вовсе отчислили из училища.. По официальной версии, из-за
десяти лет постоянных диет и голодовок у неё открылась язва желудка.
Поступила в ГИТИС на театроведческий факультет. После его окончания
работала в литературной части Большого театра. В 18 лет вышла замуж
за 28-летнего юриста. Через год брак распался. Вторично вышла замуж
за стоматолога И.Владковского. В 1991 г. он был задержан на таможне
за незаконную попытку вывезти за границу произведения искусства.
В 1988 г. Марина родила дочь Катю и ушла из литчасти Большого театра.
В 1992 г. развелась со вторым мужем. В 1995 г. снова вышла замуж
и уехала из России. Сначала жила в Германии, потом переехала в Испанию,
в Малагу. В Испании, в школе, где училась дочь Катя, преподавала
балет.
3 декабря 2004 г. на доме №9 по Тверской улице в Москве, где
жила Е.А.Фурцева, была открыта мемориальная доска.
Использованные
материалы:
Зенькович
Н.А. Самые закрытые люди. М., 2004.
Зенькович Н.А. Самые секретные
родственники. М., 2005.
Мухитдинов Н.А. Река времени. М., 1995.
Шепилов Д.Т.
Непримкнувший. М., 2001.
"АиФ
Суперзвёзды", 2001, №17.
"Вокруг света", 2002, №12.
"Культ
личностей", сентябрь/октябрь 1999 г.
"Комсомольская
правда", 1 ноября 1996 г.
"Прямые инвестиции",
2003, №12.
"Совершенно секретно", 1995,
№10.
"Совершенно секретно", 1998, №1.
За что самые популярные исполнители советской эстрады попадали в опалу
К министру культуры СССР Екатерине Фурцевой относились по-разному. Одни с ней дружили, другие умело находили подход к своенравной чиновнице. Третьим же отказывали даже в телефонном разговоре. В её власти было запретить концерты, отказать в выпуске пластинки, не пустить в зарубежную командировку. Были и те, кому Екатерина Фурцева фактически сломала жизнь. Что было причиной неприязненного отношения министра культуры к самым популярным исполнителям советской эстрады?
Долгое время Владимир Высоцкий не мог выпустить пластинку со своими песнями. Его популярность переоценить было просто невозможно, но уже готовые, записанные песни не выпускали. При личной встрече Фурцева, попав под невероятное обаяние исполнителя, дала ему номер телефона своей приёмной. А после велела секретарю всегда говорить Высоцкому о занятости министра.
Причина неприязненного отношения к талантливому певцу крылась в его песнях. Ей они казались попросту кощунственными. «На Канатчиковой даче», «Диалог у телевизора» - она воспринимала эти песни, как вызов лично ей. Позже, когда встал вопрос о выездах Владимира Высоцкого за границу, она сопротивлялась до последнего. Вмешательства самых влиятельных покровителей знаменитого барда она пресекала на корню, настоятельно советуя им не лезть не в своё дело.
Когда Тамара Миансарова победила на конкурсе песни в Сопоте в 1963 году, Екатерина Фурцева лично послала ей поздравление, а встречать певице у трапа самолёта отправила летчика-космонавта Германа Титова и уже известного в то время Иосифа Кобзона. Казалось, что Тамара Миансарова попала в число любимчиков министра культуры. Но все изменилось в один миг. Точнее, в одну ночь.
Она уже была победителем конкурса эстрадной песни «Дружба» среди исполнителей социалистических стран, когда Тамару Миансарову вместе с другими знаменитостями пригласили на празднование на встречу нового года в Кремле. Улыбчивая, обаятельная и очень светлая Миансарова была в центре внимания. Самые известные люди страны обращали на неё внимание, Юрий Гагарин с удовольствием с ней танцевал, Хрущёв лично пожелал ей успехов. А Екатерина Фурцева внимательно наблюдала за успехом молодой певицы.
А вскоре Миансарову обвинили в отсутствии патриотизма, исполнении чуждых советской идеологии песен. И запретила ей исполнять самые известные песни из её репертуара. А подчиненные министра культуры почувствовали изменившееся отношение к пвице и попросту перестали приглашать её для участия в концертах и на телевидение. Причиной для опалы послужили всего лишь молодость и красота исполнительницы. Фурцева не простила Тамаре Миансаровой её бешенного успеха в новогоднюю ночь.
К тому моменту, как Екатерина Фурцева стала министром культуры, Клавдия Шульженко давно была звездой первой величины. И всегда сохраняла свою творческую независимость. Причиной возникших неприязненных отношений между министром культуры и певицей стала попытка Фурцевой вмешаться в репертуар Шульженко. Екатерина Алексеевна попыталась пригласить Клавдию Шульженко на разговор, во время которого хотела обсудить с исполнительницей её репертуар. На что Клавдия Ивановна в присутствии других людей ответила: «Екатерина Алексеевна, со своим репертуаром я справлюсь сама!» В тот момент Фурцева вынуждена была проглотить обиду, а позже смогла отомстить звезде. На всех концертах, когда пела Клавдия Ивановна, она просто поднималась и демонстративно выходила из зала, возвращаясь, когда стихали аплодисменты.
Фурцева стала коллекционировать все факты и случаи, касавшиеся певицы. Когда же Шульженко позволила себе отменить концерт из-за попавшей под машину любимой собаки, в центральной газете вышел разгромный фельетон, высмеивающий и порицающий поведение королевы песни.
Когда же Шульженко обратилась с просьбой о выделении ей жилья, дело передали на рассмотрение Фурцевой. Та даже ордер подписала, выполняя устное указание руководства. Но Клавдия Ивановна позволила себе прийти на приём к министру в брюках. За что и была наказана. Сначала долгим ожиданием в приемной, а после слов певицы о дурном воспитании Фурцевой, отказом в предоставлении жилья.
Популярный певец, чьи концерты проходили неизменно при аншлаге, пел о любви в своей самобытной манере. Его пластинки расходились многотысячными тиражами, что и стало причиной начала его краха.
Екатерина Фурцева посетила Апрелевский завод грампалстинок. И во время её экскурсии по предприятию оказалось, что все цеха печатают пластинку с песнями Валерия Ободзинского. Раздраженная министр культуры приказала тут же размагнить запись певца, а пластинку снять с производства. А вскоре отменили 19 из 20 запланированных концертов певца в Театре эстрады. Радио и телевидение для него тоже закрылись при непосредственном участии Сергея Лапина, председателя Гостелерадио СССР при Министерстве культуры.
Именно тогда исполнитель стал искать утешение в спиртном. А позже к алкоголю добавились таблетки. Жизнь его катилась под откос: он разошелся с женой, работал сторожем. В 1991 году он вернулся на эстраду. Успех был столь же ошеломительным, как до его опалы. Но прожил он после этого всего 6 лет.
Многие видели в поступках министра культуры СССР Екатерины Фурцевой политические мотивы, но на самом деле очень часто она руководствовалась лишь собственной неприязнью к тому или иному исполнителю. Но нельзя судить о её личности однозначно. Она была сложным человеком и свято верила в идеалы, предложенные ей временем. Министр культуры стремилась доступными ей способами ускорить наступление светлого будущего.
В своё время песни в исполнении Аиды Ведищевой Екатерина Фурцева назвала пошлыми. А ведь песни в её исполнении пел весь Советский Союз. Голос Аиды Ведищевой знали все, но сама певица всегда оставалась за кадром. Ей все время чинили препятствия: не указывали в титрах фильмов, отменяли концерты, не пускали на телевидение. И в результате она была вынуждена принять решение, которое разделило ее жизнь на две части…
В 1980 году уехала с матерью и сыном в США. По ее утверждениям, ещё в 1978 году приказом Минкульта были размагничены все немногочисленные видеоплёнки с выступлениями певицы и стёрты все записи радиофонда; однако, они сохранились в личной фонотеке.
Катя Фурцева могла бы остаться на Юге. Состариться под южным палящим солнцем. Найти себе суженого. Но что-то мешает сосредоточиться на личной жизни. Может быть, комсомольская работа. Может быть, спорт. Она хорошая пловчиха. Умеет избегать подводных течений, вредного влияния. Ее замечают, вызывают в горком комсомола и предлагают новую комсомольскую путевку. С благословенного Юга ее посылают на Север, в самое сердце революции, в столицу Октября-в Ленинград. На Высшие курсы гражданского Аэрофлота.
Первый раз Катя в большом городе, в европейской столице. Сколько людей! Сколько новых знакомых - все в защитных гимнастерках, все молодые, смелые, правильные. Конечно же, она влюбилась. Конечно же, в летчика. Его звали Петр Иванович Петков.
В то время "летчик" - слово почти мистическое. Летчики - не люди, а "сталинские соколы". Летчик неотразим, как Дон-Жуан. Быть замужем за летчиком - значило идти в ногу со временем. Жить почти по мифу. С летчиком можно было разделить все - даже любовь к товарищу Сталину.
Сохранилось несколько фотографий Екатерины Алексеевны с Петром Ивановичем. Глядя на фото, невольно думаешь, что ее суженый - человек, привыкший стоять в центре. Лидер по натуре. Вероятно, поэтому Екатерина Алексеевна кажется рядом серой мышкой.
Это было вообще ее замечательное свойство. Находясь рядом с мужчинами, с любым из них, она умела оттенять его достоинства, уходя сама в тень. И еще поражает печать покорности на ее лице. Измученность. Может быть, цена за непомерный энтузиазм?
Петр Иванович - стопроцентный мужик, человек практический. Ему не понять ее увлечение самолетами. В это время их направляют в Саратов (преподавать в авиационный техникум), затем - в Москву. Здесь Фурцева становится инструктором студенческого отдела в аппарате ЦК ВЛКСМ. Через год ее направляют по комсомольской путевке в Московский институт тонкой химической технологии. Будущий инженер-технолог с головой погружается в комсомольскую работу. Видно, мещанский быт - не для нее.
Началась война, мужа мобилизовали. Она осталась одна, с матерью, которую к тому времени выписала в Москву. Лекции, лабораторные, карточки, пайки... В Москве рвутся фугасы, она вместе со всеми дежурит на крыше, гасит зажигательные бомбы - спасает столицу. И вдруг - затянувшаяся весточка после свидания с мужем: она беременна.
В мае 1942 года родилась Светлана. Только через четыре месяца после рождения дочери приехал на побывку муж. И... объявил, что уже давно живет с другой.
Лучшие дня
Разочарование следовало за разочарованием. Екатерина закончила институт и остановилась в нерешительности. Впервые в жизни не знала, куда броситься. Но бросаться никуда и не следовало. Надо было только ждать. Как политической активистке ей предложили поступить в аспирантуру, через полтора года избрали парторгом института. Она попала в странный, полный условностей мир "освобожденных" политработников. С наукой было покончено навсегда.
Теперь они жили втроем: ее мать, Светлана и она. Екатерина получила комнату в двухкомнатной квартире у метро "Красносельская". Как парторг. Из института, где ей становится явно тесно, ее направляют на работу во Фрунзенский райком партии.
Непосредственным начальником Фурцевой - первым секретарем райкома - был Петр Владимирович Богуславский. С ним у нее завязались особые отношения. Служебный роман - что-то вроде отдушины. Общение с Богуславским дало ей неоценимый опыт. Именно тогда для нее началось постижение законов мужской игры, в правилах которой - и мужское застолье, и соленое словцо, и сомнительные шутки. Она училась этого не замечать.
В 1949 году во время партийного концерта за кулисами Большого театра Николай Шверник устроил ей аудиенцию с Хозяином. Сталину она понравилась. Живого бога она видела в первый и последний раз, но для его острого глаза - это достаточно. В декабре 1949 года она выступает на расширенном пленуме горкома партии, где, жестко критикуя себя, рассказывает о райкомовских недоработках. Чисто по-женски. Немного по-мазохистски. Рядом с мужчинами становится в мудрую тень. Кажется, безо всякого умысла. И ее замечают. Встреча со Сталиным дала свой результат.
В начале 1950 года она переехала в здание на Старой площади, в кабинет второго секретаря Московского горкома партии. Через пару месяцев пал жертвой борьбы с космополитизмом ее верный друг Петр Владимирович Богуславский - его сняли со всех должностей и исключили из партии. Роман закончился сам собой.
С 1950 по 1954 год Фурцева близко сталкивается с Хрущевым. Ходили слухи об их романе. Сразу после смерти Сталина она стала первым секретарем горкома партии. Теперь под ее началом была вся Москва. На Хрущева она произвела сильное впечатление: и тем, что выступала на собраниях без бумажки, и тем, что не боялась признаться и покаяться в мнимых грехах, и тем, что "специалист". Это было ее любимое слово. Знакомясь с новыми людьми, первым делом она спрашивала: "Вы же специалист?!"
Фурцева до конца жизни сохранила почтительное отношение к профессорам и важным старичкам доцентам, которых навидалась еще в аспирантуре. "Специалист" знает больше, чем она, это убеждение было в ней очень сильно. И в своей команде она - бывшая ткачиха - хотела видеть именно таких людей.
"Ткачиха, из крестьян". Благодаря этой строчке в биографии она вознеслась высоко. И слово "ткачиха" будет сопровождать ее всю жизнь. У кого-то будет вызывать уважение, у кого-то - пренебрежение.
Но теперь ткацкая фабрика - дело прошлое. Екатерина Алексеевна Фурцева - первый секретарь Московского горкома. Женщина, играющая в мужские игры. Ходы в этих играх были разные: и мат, и выпивка, и продолжительное расслабляющее застолье - и все прочие аксессуары мужского быта. И чтобы выжить и, более того, победить в этой игре, ей пришлось играть по "мужским" правилам, безо всяких скидок. Отсюда - и водка, и разнообразные варварские способы быстро привести себя в порядок. Отсюда и усталость на лице.
Проблемы единственной женщины в мужском лагере порой абсурдны. Например, бытовая вещь - туалет. Рядом с комнатой, где заседало Политбюро (тогда Президиум ЦК), был всего лишь один туалет - мужской. Во время долгого заседания мужики бегали туда, как пацаны, по очереди. Екатерине Алексеевне, если уж было невмочь, нужно было бежать далеко по коридорам, в другой отсек, где был женский туалет. А за то время, что человека не было в кабинете, всякое могло случиться.
Никому из членов и кандидатов в члены Политбюро и в голову не приходило, что у Екатерины Алексеевны могут быть подобные физиологические проблемы.
Хотя однажды именно отсутствие женского туалета сыграло в ее жизни фантастическую роль. Что-то вроде волшебной палочки для Золушки, в один миг превратившей рядового члена ЦК партии в могущественного члена Президиума ЦК.
Дело происходило уже после смерти Сталина. Фурцева тогда занимала пост секретаря ЦК и по чину должна была присутствовать на узком келейном сборище членов Президиума ЦК. "Матерые" Маленков, Каганович и Молотов собрались, чтобы свалить другого "матерого" - Никиту.
Фурцева, Хрущев, Маленков, Каганович, Молотов, остальные члены Президиума ЦК заседали в душной комнате рядом с бывшим сталинским кабинетом. Екатерина Алексеевна сразу поняла, куда клонится чаша весов. Большинство членов Президиума голосовали против Хрущева. И тут произошло необъяснимое. Она решила воспротивиться явной несправедливости. Как же так, человека, который расшевелил сталинский муравейник - и вдруг затоптать в грязь? Возможно, она и не проигрывала далеко идущих последствий своего поступка, просто среагировала на явную несправедливость "страшных мужиков". Но как и чем она могла помочь? И тогда она "захотела выйти". Это был ход из женской игры. Она просто рассчитала, что как представитель "слабого" пола имеет право хоть раз выйти во время заседания, какое бы архиважное оно ни было, "отправить естественные надобности". И мужики, ее потенциальные противники, клюнули. Так как рядом был только мужской туалет, а в женский надо было бежать долго, у нее появлялся формальный повод отсутствовать долго, не вызывая подозрений ни у Маленкова, ни у Кагановича. Ее отпустили. Прямо как в школьной игре - "можно выйти?".
А она вместо туалета помчалась в свой кабинет звонить тем, от кого зависело не дать произойти новому перевороту.
Телефонный звонок такого рода можно было воспринять как провокацию. Любому, с кем она говорила, могло прийти в голову: рядом со звонящим стоит Маленков или Каганович и слушает, как могущественные генералы собираются его скинуть.
Но та, которую позже назовут Великой Екатериной, страстно, почти истерично умоляла всесильных генералов приехать на заседание и не допустить, чтобы Никиту Сергеевича сняли с поста Первого секретаря ЦК. И уговорила. За считанные минуты. Почти все из тех, кому она позвонила, сказали, что приедут и поддержат Никиту Сергеевича - просто тем, что их силовые ведомства не пойдут против него.
Тот же трюк проделал и Брежнев. Он помчался звонить министру обороны маршалу Жукову. А когда он вернулся, к нему подсели поочередно Молотов, Каганович и Первухин, все интересовались, куда это он мотался. На что Брежнев ответил, что у него внезапное расстройство и он просидел в уборной.
В Кремль приехали Жуков, Игнатов и еще ряд членов ЦК, поддерживающих Хрущева. Заседание Президиума еще не закончилось. Они вошли и объявили, что такие архиважные дела не могут решаться келейно, что надо все перерешить. Хрущев оказался вдруг поднят и усажен на трон.
Это было счастливое время для Фурцевой. И не только в общественной жизни. Еще работая секретарем в Московском горкоме партии, она познакомилась с Николаем Павловичем Фирюбиным, одним из своих подчиненных.
Николай Фирюбин был профессиональным дипломатом. Говорил на английском и французском языках: Его бывший коллега Николай Месяцев охарактеризовал его так: "Он умел и хотел нравиться женщинам".
Был он невысоким стройным шатеном с породистым, выразительным лицом. Мужчинам он не нравился в силу своей заносчивости. Тем, кто хорошо знал их обоих, было удивительно, как могли сойтись столь разные люди.
Она сама толком не отдала себе отчета в том, что "это" произошло. Ее тянуло к Фирюбину. Бороться с этим было невозможно.
Их тайные встречи породили множество домыслов. Все в ЦК партии, начиная от секретарш и заканчивая секретарями ЦК, обсуждали безрассудные поездки Фурцевой к Фирюбину. Это была локальная сексуальная революция на уровне отдельно взятого министра-женщины.
Внешне она вела себя непозволительно. При каждом удобном случае летела к нему в Прагу, потом в Белград, куда его перевели послом. Все это было на глазах у всех, но она не собиралась скрываться. Ему это явно льстило. Они даже не заметили, как плавно их страсть переросла в игру под названием "Ромео и Джульетта".
Фирюбин искал повод разорвать прежний брак, грозился от всего отречься, но Е. А. его ни о чем не просила, ничего не требовала и, может быть, поэтому чем-то притягивала.
Через пять лет, когда он вернулся в Москву и стал заместителем министра иностранных дел, они расписались. И только тогда Е. А. поняла, как она ошиблась. Но менять что-либо было уже невозможно.
Хрущев не забыл, чем был ей обязан. Вскоре Екатерина Алексеевна была введена в Президиум ЦК и в одночасье превратилась из партийной Золушки в партийную Королеву.
Благодарность Хрущева, впрочем, была не вечна. То, что в первый раз сослужило хорошую службу, - телефон, во второй раз сыграло против, самой Екатерины Алексеевны.
Шел 1960 год, вторая половина правления Хрущева. Многие были им, недовольны. В том числе и Фурцева. Недовольство это спускали на парах. Просто перемывая косточки. Однажды в телефонном разговоре Фурцева "прошлась" по Никите Сергеевичу. На следующий день он прочитал стенограмму ее личной беседы с членом ЦК Аристовым. Его реакция была молниеносной. На ближайшем, внеочередном, пленуме Президиума Екатерина Алексеевна была снята с должности секретаря.
И подслушанный разговор был, конечно же, только поводом для Хрущева. Тот, кто видел вас слабым, не может долго быть вашим любимцем. А Фурцева оказалась как раз в этом положении.
Ее реакция была столь же чистосердечной и искренней, как и "подножка" Хрущева. В тот же день она приехала домой, велела никого не пускать, легла в ванну и вскрыла вены. Но умирать она не собиралась. Именно поэтому не отменила встречу с одной из своих подруг, которой была назначена роль ангела-спасителя.
И эта подруга свою роль сыграла. Было удивление тишиной за дверью, потом недоумение. Потом испуг. Потом - звонок в спецслужбы и приезд спецбригады, которая взломала дверь и обнаружила Екатерину Алексеевну, истекающую кровью.
Но Хрущев на этот "крик души" не отозвался. На следующий день на заседании расширенного состава ЦК партии, членом которого Фурцева оставалась, он, криво посмеиваясь, объяснил членам партии, что у Е. А. - банальный климакс и не стоит на это обращать внимание. Е. А. аккуратно эти слова передали. Она закусила губу и поняла: второй раз женские игры в компании, которая играет только в мужские, не проходят. И замкнулась в себе. Шел 1961 год.
Процедура отрешения от власти была отработана до мелочей. Никто не врывался в кабинет, демонстративно не отключал телефон. Отрешение от власти знаменовалось тишиной. С тобой вдруг переставали здороваться, а самое главное - замолкала вертушка. Ее просто отключали.
Через месяц пришло сообщение, что Фурцеву назначили министром культуры. И именно тогда по всей стране пошло гулять прозвище, прилипшее к ней надолго, - Екатерина Великая.
Своей командой она считала десятки тысяч работников сферы культуры Москвы и Подмосковья. И еще миллиона три-четыре рядовых "армии культоргов" по всему СССР: скромных библиотекарш, ученых музейщиков, наглых служащих театров и киностудий и т. д. Вся эта армия называла ее Великой Екатериной - кто знает, с сарказмом ли, с восхищением?
Но аналогии с русской царицей возникали не только у подданных ее "империи". Рабочий кабинет Фурцевой украшал портрет королевы Елизаветы, с лаконичной надписью: "Екатерине от Елизаветы". Ходила легенда, что, пообщавшись полчаса с Фурцевой, королева обратилась к ней с просьбой: "Екатерина, не зовите меня Ваше Высочество, зовите просто товарищ Елизавета.
Датская королева Маргрете однажды сказала, что хотела бы сделать для своей страны стойко же, сколько Фурцева сделала для своей.
После изгнания из Президиума ЦК она стала пить. Пила много, но не безобразно. Напиваясь, жаловалась на судьбу, на мужиков, которые ее бросили, кляла их на чем свет стоит.
Все валилось из рук. В работе - череда триумфов и глупостей. По ее записке на имя Суслова был учрежден Театр на Таганке, и одновременно с ее легкой руки состоялось поношение в Манеже художников-абстракционистов. С ее благословения в "Современнике" пошла пьеса Шатрова "Большевики". Именно ей принадлежит инициатива строительства в Лужниках спортивного комплекса и нового здания хореографического училища.
Личная жизнь... С Фирюбиным все закончилось. Она не разводилась, но и не любила. Стала замкнутой. Оживлялась, пожалуй, только во время шумных застолий, за рюмочкой хорошего вина. В последние годы эта склонность была уже всем заметна. У ее дочери Светланы родилась Маришка, внучка Екатерины Алексеевны. Светлана и ее муж очень хотели иметь дачу. Фурцевой строить ее не хотелось, но под давлением дочери она обратилась в Большой театр - там можно было за копейки купить строительные материалы. Замдиректора Большого театра по строительству помог ей, а потом разразился скандал. Она получила выговор, едва не вылетела из партии.
Последние два года Фурцева была одна. В ее доме почти никто не бывал, у Фирюбина был роман на стороне, и она об этом знала...
В ночь с 24 на 25 октября 1974 года в квартире Светланы Фурцевой на Кутузовском проспекте раздался звонок. Звонил заместитель министра иностранных дел СССР Николай Павлович Фирюбин, муж ее матери. Он плакал. "Екатерины Алексеевны больше нет".
Источник информации: Антон Потоцкий, журнал "Культ Личностей", сентябрь/октябрь 1999.
Биография
В 1974 году ее нашли мертвой в собственной московской квартире на улице Алексея Толстого. Но до сих пор нет точного ответа – как и почему умерла эта, может быть, самая удивительная женщина советской эпохи... Ходили слухи, что министр культуры отравилась цианистым калием, и спасти ее не мог уже никто. Поскольку истинную причину смерти обнародовать было невозможно, в качестве официальной версии выдвинули другую – сердце...
Она родилась 7 декабря 1910 года в деревне под Вышним Волочком. Отец ее погиб в Первую мировую. После окончания семилетки пятнадцатилетняя Катя поступила на ткацкую фабрику, на которой работала ее мать. В двадцать лет фабричная девчонка вступила в партию. Вскоре последовало первое партийное задание: ее направили в Курскую область поднимать сельское хозяйство. Затем – Феодосия.
С благословенного юга девушку послали в Ленинград, на Высшие курсы гражданского Аэрофлота. Здесь она вышла замуж – конечно же, за летчика. Звали его Петром Ивановичем Петковым. Вместе с ним Фурцева уехала в Саратов, преподавать в авиационном техникуме, затем – в Москву. Здесь она стала инструктором студенческого отдела в аппарате ЦК ВЛКСМ…
С началом войны мужа мобилизовали. Катя осталась одна с матерью, которую к тому времени выписала в Москву. Молодая женщина вместе со всеми дежурила на крыше, гасила зажигательные бомбы – спасала столицу. И вдруг – подарок судьбы после свидания с мужем: она беременна.
В мае 1942 года родилась Светлана. Только через четыре месяца после рождения дочери приехал на побывку муж. И... объявил, что уже живет с другой.
Разочарование следовало за разочарованием. Екатерина, окончив институт, остановилась в нерешительности: чем заняться? Как активистке ей предложили поступить в аспирантуру, через полтора года избрали парторгом института. Она попала в мир «освобожденных» политработников. С наукой было покончено навсегда...
С 1950 по 1954 год Фурцева близко сталкивалась с Никитой Хрущевым. Ходили даже слухи об их романе. Сразу после смерти Сталина она стала первым секретарем горкома партии, и теперь под ее началом была вся Москва.
В 1960 году, во времена второй половины правления Хрущева, многие были им недовольны, в том числе и Фурцева. Однажды в телефонном разговоре Екатерина Алексеевна «прошлась» по Никите Сергеевичу. На ближайшем, внеочередном пленуме Президиума Екатерина Алексеевна была снята с должности секретаря…
Сломленная предательством, Фурцева уехала на дачу в Барвиху и вскрыла себе вены. К счастью, вовремя оказанная помощь возвратила ее к жизни, полной преград и борьбы.
Через месяц ее назначили министром культуры.
Можно по-разному относиться к Фурцевой. Но несомненно одно: ничто человеческое ей было не чуждо. Любила Екатерина Алексеевна и чарочку пропустить, и расслабиться на полную катушку... Особенно ей нравилось неформальное общение с артистами, музыкантами где-нибудь за банкетным столом.
«Бывали, конечно, моменты, когда ее хотели споить, – вспоминала певица Людмила Зыкина. – Но когда Фурцева была со мной, я стопроцентно могла гарантировать: она никогда не будет пьяной. Потому что я ей всегда вместо водки наливала в рюмку воду».
Не отказывала себе Екатерина Алексеевна и в главной женской слабости – покрасоваться в новых нарядах. Только, конечно, отправлялась за ними не в универмаг, а в Дом моделей. Постоянно следила за собой: каждый день делала гимнастику, играла в теннис, занималась бегом. «Певица вашего уровня должна быть точеной!» – упрекала министр культуры пышную Людмилу Зыкину.
«Эта активистка партии, энтузиастка – дама довольно плотного телосложения, со скромной прической – ее волосы всегда зачесаны назад, – одетая обычно в темный костюм». Такой она появляется и на заседаниях Верховного Совета, и среди членов Президиума XX съезда партии. Но все меняется, если условия благоприятны.
Вечером 7 ноября 1955 года, например, когда Президиум устроил свой первый большой прием в блестящих залах Кремля, строгая мадам Фурцева в бальном платье неустанно вальсировала с Ворошиловым, Микояном, с Первухиным. Только Хрущев не дал увлечь себя на танцевальную площадку.
«Являясь с 1954 года главой Коммунистической организации столицы, мадам Фурцева, которой сейчас 45 лет, занимает один из наиболее желанных постов в партии. Это пост наследника. Его занимал в свое время Хрущев. Это, однако, не мешает этой исключительно деятельной женщине иметь детей, мужа и вести личную жизнь» (Французская газета «Франс суар», 1955 г.).
До сих пор ее личность волнует журналистов, искусствоведов. Примером тому – передача о Фурцевой в программе Виталия Вульфа «Серебряный шар», вызвавшая справедливые претензии и зрителей, и критиков.
«Зрители, прослышав в свое время о загадке смерти министра культуры СССР, хотели бы узнать правду о ее жизни, – пишет Анри Вартанов. – К сожалению, автор передачи остался верным своей манере вести с экрана ни к чему не обязывающие светские беседы. Он немало сказал о симпатиях Е. Фурцевой к некоторым театрам, к выдающимся деятелям музыки. О многих принятых ею решениях. Но при этом забыл упомянуть и о ее возможностях: ведь никто из министров культуры ни до, ни после нее не входил в высшее партийное руководство страны.
Впрочем, он не вспомнил и того, как ее шаг за шагом вытесняли из партруководства. Унижали мелкими придирками и преследованиями. Доводили до отчаяния. И те «рюмки хорошего вина», о злоупотреблении которыми ведущий говорит постоянно, становились не столько следствием порока, сколько знаком личной трагедии».
«Какими только эпитетами не награждали ее иные авторы статей, вышедших после ее смерти: и неграмотная дура-баба, и пьяница, и психопатка, и лидер «уничтоженной, порабощенной культуры», как утверждает один из нынешних театральных критиков, – возмущается Людмила Зыкина. – Очевидно, этому критику неведомо, что советские молодые артисты времен Фурцевой, участвуя в международных конкурсах и фестивалях, завоевали почти сотню первых премий (не говоря об остальных наградах), став лидерами в мировом искусстве. В пору пребывания Фурцевой на посту министра в стране насчитывалось 360 тысяч библиотек, 125 тысяч клубов и дворцов культуры! В какой еще стране можно было найти такое богатство и как выглядит оно теперь?».
Фурцева действительно сделала многое на своем посту для нашей культуры. Именно при ней новые помещения получили Театр оперетты и Театр им. Моссовета, родился Театр на Таганке, а МХАТ возглавил Олег Ефремов. Фурцева не только возродила Московский международный кинофестиваль, добилась учреждения конкурса имени Чайковского, Международного конкурса артистов балета, стала душой строительства стадиона в Лужниках и открыла новые кинотеатры в окраинных районах столицы, но и принимала самое живое участие в судьбах своих подопечных. Многим министр культуры помогала, в том числе и своей любимице Галине Вишневской. Певица просто не вылезала из зарубежных гастролей, благодаря Фурцевой получила немало высших наград, была удостоена и ордена Ленина.
Однажды в Министерство культуры явились танцовщицы из ансамбля «Березка» – жаловаться на своего руководителя Надежду Надеждину. Екатерина Алексеевна выслушала их и отрезала: «Таких, как Надеждина, больше нет, таких, как вы, много».
На одном из приемов к Фурцевой подошел подвыпивший Олег Ефремов и заявил: «Вы – шлагбаум на пути советского искусства». «Вы пьяны, Олег Николаевич», – ответила министр культуры. «Конечно, – согласился актер. – Если бы я был трезвый, я бы вам этого не сказал». К чести Екатерины Алексеевны, она после этого не изменила своего доброго отношения к Ефремову.
А вот мнение о всесоюзной «культурной» начальнице Юрия Никулина:
«Интересная женщина. Может, не шибко умная. Но умела командовать, не забывала, что министр. Она спасла «Кавказскую пленницу». Актер Этуш играл в этом фильме роль «товарища Саахова». А парторга «Мосфильма» фамилия была Сааков. И начальство уперлось: надо переозвучивать фильм! А это лишнее время, а главное, деньги. Я проверенным способом отправился на прием к Фурцевой. Без десяти десять утра стою в коридоре у ее приемной. Она улыбнулась: «О, какими судьбами!» – зашла в кабинет, там ей сделали какие-то уколы, и запустили меня. Я рассказал всю эту историю. Фурцева схватила телефон, связалась с директором студии: «Эт-то что за идиотство?!» Тот ей ответил: что вы, что вы, никто и не ставил так вопрос, видимо, какое-то недоразумение, фильм уже готов и скоро выйдет на экраны!»
Поддерживала Фурцева и Товстоногова, трогательно относилась к Давиду Ойстраху, бывала на всех его концертах. Однако такой чуткой она была далеко не ко всем. Рассказывают, что, заняв высокую должность, она стала еще более требовательной и непреклонной, чем раньше. Не любила дважды повторять свои указания, а люди, которые на ее вопросы отвечали «не знаю», становились первыми кандидатами на увольнение.
Работать с ней временами было нелегко. Особенно когда конфликты провоцировались ее вторым мужем, заместителем министра иностранных дел СССР Николаем Фирюбиным.
Фирюбин, профессиональный дипломат, говорил на английском и французском языках. Был он невысоким стройным шатеном с породистым, выразительным лицом. Его бывший коллега Николай Месяцев охарактеризовал его так: «Он умел и хотел нравиться женщинам».
В начале их романа Фурцева при каждом удобном случае летела к нему в Прагу, потом в Белград, куда его перевели послом. Все это происходило на глазах у всех, но она и не собиралась скрываться. Фирюбин искал повод разорвать прежний брак, но Екатерина Алексеевна ничего от него не требовала и, может быть, притягивала к себе именно этим.
Через пять лет, когда он вернулся в Москву и стал заместителем министра иностранных дел, они стали мужем и женой. И только тогда Екатерина Алексеевна поняла, как она ошиблась.
«Н. Фирюбин был человеком мелким и завистливым, – писал в своих воспоминаниях заместитель Фурцевой В. Ф. Кухарский. – Его глодало лидерство жены в семье, ощущение комплекса своей вторичности. Сидя с Екатериной Алексеевной в театре или на концерте, он постоянно зло бубнил нечто непотребное. И, чтобы смягчить отношения с коллегами, в которые Фирюбин любил вмешиваться, Фурцева, к сожалению, с ним соглашалась, а доставалось нам».
Сильнейшим ударом для Екатерины Фурцевой стало ее неизбрание в конце 1973 года депутатом Верховного Совета СССР. Гордой и тщеславной женщине это показалось крахом дальнейшей карьеры и, может быть, даже жизни.
Второй шок Екатерина Алексеевна испытала летом 1974 года. Незадолго до этого ее единственная дочь Светлана потребовала у матери построить для семьи собственную дачу – у Фурцевых была только государственная. Мать ни в чем не могла отказать любимой дочурке, чьи стяжательские инстинкты вошли в поговорку, и закупила строительные материалы. Разумеется, по льготным ценам. При отделке дачи Светлана посоветовала матери взять паркет из Большого театра, что тоже было выполнено. Многим другим представителям советской элиты такое обычно сходило с рук, но с Фурцевой поступили иначе. Ее вызвали в Комитет партийного контроля, к Пельше, который и предложил Екатерине Алексеевне положить на стол партбилет. На встрече с двумя первыми лицами государства – Брежневым и Косыгиным, она призналась, что «допустила грубую ошибку и готова понести любое наказание», и сдала дачу государству.
Когда все вроде бы затихло, Фурцева улетела в отпуск на юг. Вернулась в Москву в середине сентября и, несмотря на внешнюю подтянутость, показалась своему заместителю усталой и постаревшей. Вечером 24 октября ее видели на приеме в честь юбилея Малого театра. Ничего не пила, не ела, только сделала несколько глотков боржоми. Была оживленной. А на следующий день...
На гражданской панихиде в здании МХАТа было полно народу. Собрался весь цвет художественной интеллигенции, выдающиеся деятели науки и техники. Почтить память Екатерины Фурцевой приехали люди со всех концов страны. После панихиды – поминки в Доме актера. Константин Симонов в прощальном слове подчеркнул:
«Екатерина Алексеевна всегда имела смелость сказать «да» – и делала все, чтобы поддержать, помочь новому, порой только пробивающемуся. Имела смелость сказать «нет» – и ее поступки всегда соответствовали сказанному. Согласен, так говорить и так поступать могла только большая, светлая личность».
После гибели жены оставаться в квартире, где она свела счеты с жизнью, Николай Фирюбин не смог. Поэтому переселился вскоре к своему старшему внуку. Младший его внук вместе с отцом к тому времени давно уже жил в Швейцарии и руководил собственной фирмой. Общих детей с Екатериной Алексеевной у тогдашнего заместителя министра иностранных дел не было. Дочка Фурцевой Светлана тоже переехала к своей дочери в Германию, хотя российское гражданство не поменяла. Когда временами наведывается на родину, обязательно навещает могилу матери...
Зятя дочери министра культуры СССР задержали с иконами на границе
* Падчерица Екатерины Алексеевны уверена, что у той склонность к суициду была с молодости
* Наследница громкой фамилии прощала любимому мужу измены
* Зятя дочери министра культуры СССР задержали с иконами на границе
40 лет назад не стало Екатерины ФУРЦЕВОЙ, единственной женщины в высшем руководстве СССР. Последние 13 лет жизни она занимала пост министра культуры. Вокруг имени Екатерины Алексеевны до сих пор ходят легенды и мифы. Обозреватель Наталия КОРНЕЕВА, автор книги «Мужские игры Екатерины Фурцевой. Политическая мелодрама», знала дочь Екатерины Алексеевны Светлану последние шесть лет ее жизни. О том, как жилось наследнице высокопоставленной мамы до и после ее смерти, этот рассказ.
Екатерина Фурцева умерла в ночь на 25 октября 1974 года при невыясненных обстоятельствах. Было ей 63 года. Накануне вечером в Министерство культуры, которое она возглавляла, пришла телеграмма из посольства СССР в Нидерландах с сообщением о внезапной кончине известного скрипача Давида Ойстраха . Его Екатерина Алексеевна на днях отправила выступать на переговорах по разрядке международной напряженности.
Вернувшись около десяти вечера от Косыгина, Екатерина Алексеевна отдала Тане письмо для исполнения, переоделась в комнате отдыха и поехала домой, предупредив дочь Свету по телефону, что собирается лечь пораньше.
Когда поздно вечером муж Фурцевой - дипломат и партийный деятель Николай Фирюбин - вернулся из Министерства иностранных дел, то нашел жену мертвой. Светлана жила отдельно от матери и о ее кончине узнала чуть ли не последней.
Когда я собирала материал для книги, разыскала за границей дочь Фирюбина от первого брака Маргариту, и та уверяла, что мачеха покончила с собой, вскрыв вены.Рита, по ее словам, приехала в квартиру отца и Фурцевой как раз в тот момент, когда выносили тело Екатерины Алексеевны, накрытое окровавленной простыней.
Светлана в суицид матери не верила:
Она не могла нас с Маринкой (внучкой. - Н. К. ) бросить!
На руки Света получила заключение, что смерть наступила от острой сердечной недостаточности.
Но Маргарита Фирюбина считала: склонность к суициду у Фурцевой была с молодости и что та покончила с собой с третьей попытки. О предыдущей, когда она вскрыла себе вены, сейчас известно. Это случилось после того, как Хрущев Никита Сергеевич вывел Фурцеву из состава Политбюро ЦК КПСС в 1961 году. Это был крах ее головокружительной партийной карьеры. Ее тогда чудом спасли…
Внезапную кончину министра культуры официально замолчали. Было короткое сообщение в газете, и ее имя сразу предали забвению. Но по Москве ходили слухи о самоубийстве Фурцевой.
Бельевой веревкой - да по спине
Я познакомилась с дочерью Фурцевой Светланой в конце 90-х, когда она вернулась из Испании, где прожила почти десять лет. Приехав в Москву, Светлана хотела учредить фонд имени матери с целью возрождения культуры и в помощь актерам советского театра и кино. Она проводила вечера памяти Фурцевой, добилась установки мемориальной доски на доме возле Центрального телеграфа на Тверской, где они когда-то жили.
Теперь же Света поселилась за городом, в доме, построенном архитектором Леонидом Аранаускасом . Именно он проектировал дачу в Жуковке для Екатерины Алексеевны, которую у той со скандалом отобрали.
В те времена партийные руководители жили на казенных дачах. Собственные тоже, конечно, строили, но от греха подальше записывали на родственников. Когда на Фурцеву донесли, Комитет партийного контроля вцепился в нее мертвой хваткой. Едва дачу конфисковали, пошли слухи, что кому-то из Политбюро приглянулся этот дом. Светлана до конца дней не оставляла мысли вернуть недвижимость в Жуковке, но ничего сделать так и не смогла.
Дочка Фурцевой не раз рассказывала мне, как они с мамой жили на государственных объектах. Сначала в поселке Заветы Ильича, потом - в Пушкино. Но на удивление шикарной оказалась дача все в той же Жуковке, когда Фурцева в 1954 году стала первым секретарем МГК КПСС. Тогда ей выделили дом сына Сталина - Василия, которого после смерти «отца народов» Хрущев приказал арестовать.
Пряничный домик, как делилась со мной Светлана, сразу ей понравился. Импортные мебельные гарнитуры составляли красивый интерьер. Посуда - старинные саксонские сервизы «Голубые мечи». Сауна, теплицы, гараж со спортивной иномаркой Василия, конюшни, но без лошадей. И кинозал. Света уже тогда увидела фильм «Унесенные ветром», который мы все посмотрели лишь в годы перестройки.После смерти матери она сразу почувствовала, что все вокруг нее меняется.
Колпак с моей головы слетел, - вздыхала она, - и жизнь встала во всей ее реальности. Выжить Светлане, по ее словам, помогли две вещи: счастливый брак и, главное, воспитание в духе советской морали, полученное от Екатерины Алексеевны. «Не двигай стулом, - делала ей замечание мама, - внизу люди живут».
Когда Света, окончив МГУ, пришла работать в Агентство печати «Новости», дочь писателя Валентина Катаева - Женя, дружившая с ней, удивлялась, что у наследницы Фурцевой нет машины.
Но какая там легковушка, если высокопоставленная мать даже запрещала Светлане носить стремительно вошедшие в моду солнечные очки, замечая, что это дурной тон и признак буржуазности. А бабушка Матрена, мать Екатерины Алексеевны, деревенская полуграмотная женщина, под присмотром которой Света росла, действовала еще круче. Она, например, терпеть не могла внучкиных подруг в брюках и отчитывала их, не стесняясь в выражениях. А когда подросшая Света стала гулять допоздна летом на даче, Матрена однажды подкараулила ее и отходила пониже спины бельевой веревкой.
Впрочем, некоторые из окружения министра Фурцевой считали эти методы воспитания необходимыми для Светы. Называли ее взбалмошной и избалованной. Но, войдя в круг ее общения, ничего подобного лично я не замечала.
Неумелая сводница
Конечно, Светлана старалась вести тот загородный образ жизни, к которому давно привыкла. В ее большом трехуровневом деревенском доме царили уют и дух гостеприимства. Архитектор Аранаускас, которому было уже под 90, часто бывал у Светы в гостях. Удивительно милый, интеллигентный, знающий языки человек. Я интересовалась, помнит ли он дачу в Жуковке, которую спроектировал для Екатерины Алексеевны. И архитектор сразу же нарисовал план того, скромного по нынешним меркам, дома.
Света, к слову, очень смешно сводничала. Однажды ей пришло в голову, что, поскольку Леонид Семенович вдовец, я бы могла составить ему пару. Подруга совершенно искренне собиралась устроить мою личную жизнь, приговаривая:
Будешь за ним как за каменной стеной. Он тебе квартиру отремонтирует.
Однажды приезжаю на званый обед, а в гостиной на диване сидит незнакомец. Пока Светлана хлопотала на кухне, мужчина встал и отрекомендовался:
Граф Витте .
И когда Света снова стала советовать, чтобы я не упускала из виду пожилого архитектора Аранаускаса, пришлось с улыбкой заметить:
По-моему, граф мне больше подходит.
Дурочка, - перебила меня Светлана. - Тебе при твоей разрухе нужен не граф, а архитектор!
Леонид Семенович иногда подвозил меня домой от Светланы на своем тридцатилетнем «Жигуленке». При всей интеллигентности и солидном возрасте за рулем Аранаускас превращался в Шумахера. Так гнал по Рублевским горкам, что я умирала со страху: авто ходило ходуном.
Однажды я спросила:
Леонид Семенович, почему не купите новую машину?
А зачем? – флегматично ответил он.- Эта же ездит.
Брежнев был тамадой
Светлана отлично готовила, но, если позволяли средства, держала домработницу. В доме осталось много вещей от Екатерины Алексеевны: мебель, картины, вазы, книги, белый рояль - и это создавало ощущение, что Фурцева-старшая тут. Особенно, когда мы со Светой сидели в сумерках в каминном зале и разговаривали о ней.
Ее мучило чувство вины. Светлана всю жизнь не ладила с отчимом, вторым мужем матери, Фирюбиным, но однажды мне призналась:
А ведь Николай Павлович был неплохой человек. Я испортила маме жизнь.
Часто Светлана вспоминала о своем покойном муже. Это был брак по любви, хотя Игорь Кочнов , по ее собственному признанию, не был ей верен. Тем не менее, Светлана говорила о нем только хорошее и очень по нему тосковала. Игорь умер от сердечного приступа в 1988 году.
Первым же мужем Светланы стал сын члена секретаря ЦК КПСС Фрола Козлова - Олег. Выскочила за него в 17 лет, потому что мечтала о самостоятельности. Ведь когда ее мама была в партийной верхушке и они жили на улице Грановского, их обслуживала прислуга из 9-го управления КГБ. Помимо контроля спецслужб, очень тяготили мамины и бабушкины ежовые рукавицы. А хотелось воли.
Однажды Светлана во время зарубежной деловой поездки с мамой влюбилась в иностранца. Но та на корню пресекла эти отношения. Тогда Светлана и решила при первой же возможности улизнуть замуж. Однако прогадала и снова попала за высокий забор в особняк партийного деятеля, где был точно такой же контроль.
Ее свекр - Фрол Козлов - родством с Фурцевой тяготился. Как рассказывала мне Ольга, сестра первого мужа Светланы, отец даже не поехал встречать молодых из загса. Но через две недели все-таки закатил им свадебный банкет на своей госдаче. На торжестве присутствовали Микоян , Хрущев, а Брежнев даже был тамадой.
В этом браке родилась дочка Марина, но это не уберегло от развода. Светлана встретила главную любовь своей жизни - того самого Игоря Кочнова. Он даже малышку удочерил. А Олег Козлов умер молодым: говорят, выпивал.
Фонд, учрежденный Светланой, лежал на боку. У Светы не хватало организаторских способностей, но она не бросала начатое. Она хотела оставить своим девочкам дело.
Марина выросла, тоже стала мамой - родила Катю. Когда малышке исполнилось три, большая семья во главе со Светланой решила уехать за границу. Сначала в Германию, потом - в Испанию. Это была идея Марининого мужа-стоматолога. Света продала квартиру, сдала дом и вместе с дочкой, зятем и внучкой отправилась в новую жизнь. Но на границе случился неприятный инцидент. У стоматолога при осмотре багажа нашли иконы. Светлане пришлось поднять все свои связи, чтобы спасти зятя от ареста. Возможно, это потрясение дало толчок страшной болезни, которая вскоре настигла мою приятельницу…